Трибунал Сыновний расставит все точки и хозяина тюрьмы поставят к стенке
Почему-то в этот день я оказался на Чистых прудах.
Нас было шесть человек. Стоял осенний вечер.
Портвейн и хлеб бурлили у нас в животах.
Я стал задвигать антисемитские речи.
Досталось всем - от зилотов, до действующего президента.
Я обличал порок и махал своими руками.
Какие-то родноверы уселись пить вместе с нами.
Капля их водки взрывала мозг хуже бутылки абсента.
Потом пришли молодые люди спортивного вида,
Спросили о времени, о погоде и бросились на нас.
Я призывал к единству, но мне угодило в глаз.
Мне сказали, что я очкарик и может быть даже пидор.
Нос был сломан, глаз я открыл через силу.
Девочка Женя встала рядом со мной на колени.
Она вытерла кровь платочком и спросила:
"Пашенька, а тебя хоть раз били евреи?"
Нас было шесть человек. Стоял осенний вечер.
Портвейн и хлеб бурлили у нас в животах.
Я стал задвигать антисемитские речи.
Досталось всем - от зилотов, до действующего президента.
Я обличал порок и махал своими руками.
Какие-то родноверы уселись пить вместе с нами.
Капля их водки взрывала мозг хуже бутылки абсента.
Потом пришли молодые люди спортивного вида,
Спросили о времени, о погоде и бросились на нас.
Я призывал к единству, но мне угодило в глаз.
Мне сказали, что я очкарик и может быть даже пидор.
Нос был сломан, глаз я открыл через силу.
Девочка Женя встала рядом со мной на колени.
Она вытерла кровь платочком и спросила:
"Пашенька, а тебя хоть раз били евреи?"
-
-
30.11.2010 в 18:19